Семейное насилие – явление, встречающееся во всем мире и во всех слоях населения. В семьях более низкого образовательного уровня оно наивно и откровенно, чем выше уровень – тем более изящными финтифлюшками украшено это дисфункциональное взаимодействие, но общее всегда одно: насильник не признает в жертве личность и не собирается вести себя с ней по-человечески. Статистически чаще насилие в семье проявляют мужчины по отношению к женщинам, – однако ж и среди женщин бывают особы, склонные к насильственному поведению (в этом случае чаще речь не о физическом, а о психологическом насилии).
Насилие вообще может проявляться по-разному. О нем говорят в тех случаях, когда факты грубого и жестокого обращения являются не единичными, случайными и ситуативными, а регулярными, систематическими и постоянно повторяющимися. Например, если партнер часто оскорбляет и унижает жертву; бьет или кричит и угрожает побоями; постоянно критикует; внушает чувство вины перед детьми и использует детей для шантажа, и т.п. В дальнейшем для простоты изложения я буду подразумевать под жертвой женщину, хотя мы в курсе, что распределение ролей бывает разным.
Для чего я вообще всё это пишу?
Дело в том, что, попав в ситуацию насилия, жертва получает не только “видимые” повреждения, но и психологический слом: типа, раз со мной так обращаются, и никто этому не препятствует – значит, я это чем-то заслужила. Понятно, что эта позиция нелогична, поскольку весьма часто никто, кроме участников, и не в курсе происходящего; а даже и были бы в курсе – чтобы отличить творящееся преступление от игры либо спектакля, необходимо как раз свидетельство жертвы. Поскольку жертва является взрослым дееспособным человеком, ни друзья, ни родственники, ни милиция – действительно никто – не может решить её проблемы за неё саму. Но сама она делать что-либо – боится, стесняется, стыдится: хорошо бы телепаты сами обо всём узнали и пришли спасать. А телепаты в отпуске. Получается замкнутый круг.
Не последнее место в этом занимают мифы, которые распространены среди людей. Например, что домашнее насилие – это не преступление: типа, скандал – семейное дело, вмешиваться не моги. Или что детям нужен отец, даже если он и агрессивен. Или очень популярный миф о том, что женщина должна быть гибкой и уметь приспосабливаться к любому мужу, а если не смогла, то сама виновата. За этими мифами как-то раствряется чёткое понимание того, что преступление – это преступление, и совершивший его – преступник, даже если жертва “сама напрашивалась”.
Единственный корректный ответ на семейное насилие – немедленный развод, разъезд, и обеспечение возможности жертве вообще никогда не встречаться с насильником лицом к лицу. Даже и после этого, чтобы вернуться к нормальной жизни, жертве потребуется психологическая работа над собой – в том числе и для устранения виктимности, которая вообще позволила этому циклу насилия развиться.
Увы, иногда – и даже довольно часто, – создается впечатление, что жертва уходить даже и не хочет. Слишком велик страх, слишком сломлена воля, и на фоне всего этого – такая жажда любви! Ведь он её “бьет – значит, любит”, и если даже человек такого низкого культурного уровня (обычно жертвы считают себя стоящими на более высокой культурной ступени) не вполне ею доволен – то может ли она вообще рассчитывать на любовь? Тем более, после эпизодов насилия мужчина нередко выражает сожаление, задаривает цветами и подарками, в общем – демонстрирует страстную и красивую любовь. Типа, вот была бы ты хорошей девочкой – так было бы всегда.
Это неправда. Преступником становятся не потому, что кто-то ведет себя “плохо” – а по собственной сердечной склонности. И даже если жертва попытается быть особенно хорошей девочкой, – продолжаться будет то же самое. В теории цикла насилия выделяют три стадии (по А.Г. Малкиной-Пых):
1. Стадия нарастания напряжения
Происходят незначительные случаи ссор, побоев, и нарастание напряженности между партнёрами. Жертвы насилия идут на всё, чтобы контролировать эти факторы – оправдывая жестокость и даже защищая такое поведение партнера.
2. Фаза сильного избиения
Теряется всякий контроль над процессом. Здесь уже неизбежно грубое насилие. Нападающий неспособен управлять своим деструктивным поведением, что служит началом жестокого развития событий. Основное различие между первой и второй стадиями в том, что обе стороны осознают: ситуация вышла из-под контроля. Только один человек может положить конец насилию – сам нападающий. Поведение жертвы на этой стадии ничего не меняет.
3. Медовый месяц
Жестокость сменяют подарки, хорошие манеры, уверения, что насилие никогда больше не повторится, мольбы о прощении. Жертве хочется верить, что с кошмарами будет покончено навсегда. Во время этого периода партнёры отмечают вновь вспыхнувшее между ними искреннее чувство любви. Однако, поскольку эти взаимоотношения деструктивны, стадия медового месяца заканчивается, переходя к фазе нарастания напряжения в новом цикле насилия.
Так что же, все зависит от насильника?
Как всегда в жизни, ответственность за отношения принадлежит обоим. И, хотя вина за преступление лежит на преступнике, ответственность за свою жизнь принадлежит самой женщине, и снять её с себя невозможно. Именно женщина отвечает за стабилизацию цикла насилия: когда она, вместо того, чтобы немедленно уйти, столкнувшись с недопустимым поведением партнера, – оказывается неспособной вырваться из порочного круга дисфункциональных взаимоотношений, избавив тем самым и себя, и своих близких от страданий. Нередко женщина начинает обвинять или осуждать себя, искать причины насилия в себе. Есть даже такой психологический термин – “осуждение жертвы” – о переносе вины с насильника на жертву.
Пытаться искать причины в себе, находясь внутри ситуации насилия – это приблизительно то же самое, что учиться зажигать спички, сидя на пороховом погребе. Умение, то есть, не лишнее – но вначале всё-таки с погреба необходимо слезть.
Иными словами: первое, что необходимо сделать, – устраниться из области досягаемости преступника; если самостоятельно не получается, можно обратиться за помощью в кризисный центр помощи жертвам домашнего насилия. И только потом придет время “искать причины в себе”, т.е. разбираться вместе с психологом, какие же причины привели к тому, что так получилось, и что необходимо изменить в себе, чтоб больше так не получалось.
