– Ну, вот пойдёт она к специалисту — И ЧО? Не сделает же он её взрослой, счастливой, здоровой и любящей своего ребёнка так, как ей кажется правильным его любить? В чём состоит профессиональная помощь в данном конкретном случае?
Итак, этапы профессиональной помощи по теме письма в рубрику “Прошу анализа!”
Заодно это и ответ на вопрос о том, что же могут сделать близкие, а чего не могут.
1. Нормализация
Раз уж у нас тема сезона про кризисы – будем рассматривать случай с точки зрения кризисной психологии. Очевидно, что случай является разновидностью ситуативного кризиса (связанного с рождением ребенка), который приобрел патологическое течение, то есть, довольно далек от нормы. В патологических кризисах человек считает свой случай уникальным, невыносимым и генерализованным: раз у меня что-то пошло очевидно не так – значит, я сам не такой, плохой. Выхода нет!
Упрощенно формула нормализации звучит как “это нормальная реакция в создавшихся ненормальных обстоятельствах“. Помните, что больше всего автора письма волновало? Что она плохая мать, оттого что её временами раздражает ребенок! Неуклюжим словом “нормализация” в кризисной психологии называется, по сути, то, что я делала в комментариях к письму. В данном случае – информация о том, что испытывать какие бы то ни было чувства – нормально, что нужно заботиться об удовлетворении своих потребностей, и это не делает тебя всю плохой.
Разумеется, эту задачу теоретически могут и должны скорее выполнять близкие, а не психолог. Я говорю “теоретически” потому, что на практике именно эти самые близкие довольно часто весь этот мусор в башке и поддерживают. Так что уже на этом этапе, в общем, без вариантов…
2. Анализ социального функционирования
По сути, это тоже не то, чтобы чисто психологическая задача. Очевидно: для успешного функционирования матери нужно нормально питаться, спать восемь часов в день, из которых не менее четырех – без перерывов, и иметь какое-то время для себя, хотя бы несколько часов в неделю. Не нужно быть психологом для того, чтобы это сообразить, и предложить свою помощь. Даже если близкие не предложили сами – можно попросить помощи и как-то с ними договориться.
Но в письме ничего не звучит ни о родителях молодой матери, ни о свекрах, да и образ мужа вызывает серьёзные сомнения своей незапятнанной белопушистостью. То есть, вероятность того, что в социальном функционировании тоже есть потенциал для улучшения ситуации, близится к 100%, но нужна помощь по планированию – как поговорить с мужем, как договориться о помощи с родственниками, что делегировать няне, соседке, подруге и т.п. В том, как именно окружающие помогают, обычно довольно велика роль того, кто и как просит эту самую помощь.
3. Коррекция реалистичности ожиданий
Молодые матери нередко ожидают от себя, а также близких и собственно ребенка невозможного: ребенок должен быть таким, чтоб непрестанно радовать, близкие если уж помогают – то до полного отказа от своих интересов, а сама мать не имеет права уставать или раздражаться, а только беспрерывно заниматься развитием ребенка 24 часа без перерыва. Опупеешь тут, конечно.
Тут возможности близких заключаются в конфронтации с нереалистичностью ожиданий, настойчивом информировании о наличии психологов, и помощи в поиске подходящего специалиста. Потому что все бытовые разговоры на подобные темы чаще всего упираются во что-то типа “Я понимаю, что это невозможно, но не могу же я не сделать этого для своей малышки!” – при этом, разумеется, фактически таки и не делает, поскольку оно же невозможное. Но требует от себя. Тут, собственно, необходим возврат к логике и объяснение на уровне здравого смысла, что, например, живая и вменяемая мать + няня на два часа в день для ребенка несравненно лучше, чем отсутствие няни и мать, слетевшая с катушек, а то и вовсе помершая во цвете лет.
В идеале на этом этапе наконец-то должен быть сформирован конструктивный запрос психологу: например, где найти в себе силы всё же нанять няню, когда вся душа скручивается в жгутик от одного представления о том, что мою кровиночку, моё сладкое солнышко будут трогать чужие руки?! Теоретически, с формированием этого запроса опять-таки всё ещё могут помочь близкие люди. И вот на этом их роль заканчивается, дальше уже, наконец, начинается специфическая работа специалиста.
4. Поиск ресурсного состояния для выполнения запроса
Если требуется в двух словах ответить, что делают у психолога, я обычно отвечаю – изучают себя. Психолог ничего в чужой внутренний мир не приносит – но он знает, где клиент может найти свои собственные ресурсы; нередко те, о существовании которых у себя раньше даже не догадывался. Словами описать происходящее довольно сложно, поскольку работа заключается в доступе к невербальному бессознательному. Здесь многое зависит от модальности, в которой работает специалист. Обобщенно говоря, психолог предлагает делать странное: искать какие-то движения тела для передачи чувств, рисовать рисунки с неясными заданиями типа “нарисуйте своё состояние”, рассматривать бессмысленные наборы букв в таблицах, писать сказки, прислушиваться к ощущениям и развивать их определенным образом, или воображать себя различными предметами, местами или явлениями, – и на собственном опыте в результате получать новые, нередко почти незнакомые эмоциональные состояния.
Результатом этой работы должно стать изменение состояния в русле предъявленного запроса. Это краткосрочная психотерапия. Цель – примирение взрослой логической части клиента с его же эмоциональной: по сути, это выход из плоскости кризиса в новое измерение. Внутренний конфликт между реалистичным “разумно было бы сделать так” (реалистичным! я подчеркиваю!) и эмоциональным “но я же не могу на это пойтить” решается не с помощью сакраментально-бытового заклинания: “Что значит не могу? А ты возьми и пойди” – а с помощью совместного поиска эмоциональных ресурсов: а какое именно мне нужно состояние, чтобы я смогла?
5. Диагностика личностной деформации
Кто внимательно изучил табличку эпигенетической периодизации по Эриксону, может вспомнить, что возрастной кризис, результатом которого является формирование либо инициативности, либо чувства вины, относится к 5-6 годам. В предложенном нам письме отчетливо видно преобладание патологического чувства вины – что как бы намекает нам, что третий возрастной кризис не пройден нормативным путем. То есть, во время взросления встретились какие-то травмы, какие-то ресурсы недополучены молодой матерью ещё от своих от родителей, инициативность не сформировалась должным образом. Возникла личностная деформация, которая уже сказалась, и может сказываться дальше, в других ситуациях. Надо корректировать.
Дальше начинаются раскопки: каких ресурсов не хватило, как они выглядят, как ощущаются, и как научиться привносить их в жизнь. Инициативность – это номинализация, нечто неконкретное; как она ощущается данным конкретным человеком? То есть, начинается глубинная психотерапия, долгосрочная. В результате дожны быть получены ответы на вопросы:
1. Как распознавать эти ресурсы?
2. Как позволить себе их получить?
3. Какие ограничения у этих ресурсов?
4. Как их экологично использовать?
6. Коррекция травматического опыта
Иногда это называют “перепроживанием травмы” – эта работа построена на явлении консолидации памяти: когда ресурсы уже найдены, требуется, образно говоря, убрать шрамы, возникшие с тех времен, когда приходилось жить без этих ресурсов и беззащитно ушибаться раз за разом об этот жестокий мир. Эта работа тоже выглядит странновато для стороннего наблюдателя, поскольку опять используются разные специфические техники, но общее в них – то, что человек в своей фантазии возвращается в прошлое и что-то там делает, обеспечивая себе “эффект бабочки”.
Благодаря этому снижается психическое напряжение, психологические защиты становятся более зрелыми, и субъективный уровень счастья и удовлетворенности жизнью повышается довольно сильно. Однако, последние три пункта – это преимущественно область действий специалистов, обычно таких специалистов называют “психотерапевт” или “практический психолог”, обычный психолог (школьный, скажем) тут не подойдет: здесь недостаточно просто здравого смысла, и даже просто знаний по психологии недостаточно, нужны специальные техники работы, позволяющие осуществить доступ в бессознательное. В первых трёх пунктах существенную помощь могут оказать и близкие.
Так что, возвращаясь к заданному вопросу, при отсутствии органических поражений и психотических нарушений психотерапия может “сделать её взрослой, счастливой, здоровой и любящей своего ребёнка так, как ей кажется правильным его любить” – если она этого сама захочет, вестимо. Адаптивные возможности психики достаточно велики.
– Сколько психологов нужно, чтобы заменить лампочку?
– Один. Но лампочка сама должна хотеть меняться!
Ну, вот. Я ответила на ваш вопрос, теперь вы ответьте на мой.
А вы как себе профессиональную помощь психолога представляли?
